Генрих Вениаминович не отличался богатырским здоровьем. Давно шалило сердце. Он перенес инфаркт в начале 90-х, врачи, друзья не раз предупреждали его: "Пора подумать о себе, полюбить себя". Но он воспринимал все это как шутку. Думал - не о нем речь, к нему это не имеет отношения, но:
Когда был солдатом, всегда есть хотелось - это мне. Остальное, думал, что не со мной, - и как ранили, и как в госпитале скончался, в бинтах и крови.
Генрих Сапгир родился в Бийске, на Алтае. Этот факт не менее оригинален, чем его творчество. Он не раз шутя говорил: "Есть евреи бухарские, сибирские, а вот алтайский - я, наверное, один". Случилось так, что в 1928 году родители Сапгира, до этого жившие в знаменитом Витебске, оказались в длительной командировке в Бийске. Там, в этом центре Алтая, и родился Генрих. Вскоре, после появления на свет маленького Генриха, мама вместе с ним уехала в Москву, и вся остальная жизнь его прошла - с отъездами, выездами - в этом городе. Но и в Витебске и в Москве родители Генриха разговаривали на идиш, и язык этот всегда оставался в его памяти: еврейские словечки, обороты, поговорки нередко перемежались в его речи с русскими.
Впервые шумок вокруг имени Сапгира возник, когда появился знаменитый литературный альманах "Метрополь" (1979г.). В нем, наряду со стихами Е.Евтушенко, А.Вознесенского, были опубликованы стихи Г.Сапгира и Е.Рейна. Тогда и ему и Рейну это "сошло с рук" - на фоне знаменитостей их имена не были удостоены внимания. Но, вместе с тем, сборник "Метрополь" ознаменовал собой первую публикацию "взрослых" стихов Сапгира в СССР.
Первая книга детских стихов Г.Сапгира вышла в СССР в 1960 году, вторая - уже солидная, "Избранное", вышла в 1993 году в Москве. Книга эта стала свидетельством тому, что в русскую литературу вошел мастер. Кто он? Поэт? Прозаик? Экспериментатор, пишущий для подготовленного читателя? Ясно было одно - в русскую словесность имя Генриха Сапгира ворвалось прочно и надолго.
Мое знакомство с Генрихом Вениаминовичем состоялось по телефону, осенью 1991 года он позвонил мне. Запомнился его голос, акцент - в особенности. Мне он показался несколько местечково-еврейским. Но это - по телефону. В жизни и голос, и акцент были совсем другими. Почему позвонил мне домой? Был рад, что в своей книге я упомянул имя любимого им поэта и друга Овсея Овсеевича Дриза. В ту пору я не только не знал его лично, а и с его творчеством, кроме переводов из Овсея Дриза, знаком не был.
В последние годы мы встречались часто, подолгу беседовали. Вспоминается встреча в конце декабря 1995 года на юбилее Евгения Борисовича Рейна. Генрих Вениаминович прочел стихи. Я сразу понял, что стихи эти имеют какое-то отношение к юбиляру, впрочем, как к большинству истинных поэтов. Полностью Сапгир опубликовал их в своей книге "Летящий и спящий", посвятив их Евгению Рейну и озаглавив "Без названья".
Убегая от ревнивой депрессии
и тоскуя как Фауст по молодости
целыми днями валялся - вялился на пляже
усох до черноты
поэт - вобла воображения
и все-таки она тебя настигла
по-женски загнала в угол
бросила в подушку -
и ты увидел себя со спины
в перевернутый бинокль:
не воображай, что ты совсем один
слышишь хруст и шорох -
за тобой ступает на гальку
целая толпа живых и умерших
входят в глаза и в уши
как в собственный дом
пожалуй полетят с тобой в Париж
и в Америку - в иллюминаторе
милая компания в облаках - все те же -
то зеленым то красным -
на мигающем крыле "боинга"
Генрих Сапгир - потрясающий рассказчик. Пожалуй, из людей, с которыми я встречался, только Евгений Рейн мог бы "потягаться" с ним в этом мастерстве. Однажды Генрих в такси забыл папку с чужими рукописями, которые ему дали прочитать. Поднявшись домой и позвонив в дверь, он вспомнил о забытом и тут же помчался вниз в надежде вернуть бумаги. Разумеется, того такси уже не было, но он сел в другое и догнал рукописи "вблизи от своего дома, у метро Новослободская. Благо была пробка". Не рассчитавшись с "новым" водителем, он щедро отблагодарил первого таксиста, а придя домой, вспомнил, что обидел своего спасителя. К счастью, он запомнил номер машины. Нужного ему человека пришлось разыскивать через таксопарк, чтобы с ним рассчитаться. Так и сделал.
В одной из наших бесед Генрих сказал: "Задавай мне какие хочешь вопросы. Ответы на любые свои вопросы ты найдешь в моих книгах. Последнюю свою книгу я тебе, кажется, подарил. А сейчас давай поднимем еще одну койсю (рюмку - евр.)".
Если бы Сапгир перевел только "Холемских мудрецов" Дриза, сделав их частью русской литературы, то уже одного этого было бы достаточно, чтобы отнести его к писателям русско-еврейским. Но он написал еще замечательные стихи на библейские сюжеты, в частности "Псалмы Давида" и "Три урока иврита".
чего ты волнуешься
какое это имеет значение!
А что такое? В чем дело?
воняет здесь
это правда?
правда что ты:
еще какая правда!
будь спокоен
положись на меня
брось это
я все еще жду
неприятность
родственники скорее всего
трудно сказать
сделай мне одолжение
сиди спокойно не лезь
пошел к черту!
привет прощайте
береги себя
нигмар хаиньян
Прав был литературовед Андрей Ранчин, написав о творчестве Сапгира: "Вероятно, основное свойство поэтического дара Генриха Сапгира - свобода от любых канонов и рамок. Сапгир часто пишет так, будто до него не было ни одного поэта, ни одного стихотворного текста. Он остается самим собой в "подражаниях" поэтам разных эпох".
"Стихи Овсея Дриза, из длинного цикла "Хеломские мудрецы", мне довелось услышать в исполнении переводчика на последнем, кажется, прижизненном вечере поэта. Овсей читал свои стихи: пел на языке оригинала. Впечатление и теперь, четверть века спустя, осталось огромное: Дриза переводил не один Сапгир, но перечитывать нынче можно и должно только эти переводы - шедевры, достойные Шолом Алейхема," - это написано в "Антологии мировой поэзии в русских переводах ХХ века". Вот отрывки из блистательного "хеломского" поэтического дуэта Сапгир-Дриз:
Трудно поверить,
Не спорю я с вами,
Но в городе Хеломе,
Не было бани.
От самых бедных
До самых богатых
Все мылись в корытах,
Тазах и ушатах.
Пока не дошла
До Хелома весть,
Что за морем
Бани турецкие есть.
Турецкие бани
Из чистого мрамора:
Хочешь помыться,
Езжай себе за море.
И как-то пришли
К мудрецам горожане:
Пора нам построить
Турецкие бани,
Турецкие бани
Из чистого мрамора,
Чтобы не ездить
Трудно поверить
Не спорю я с вами,
Но самый мудрейший,
Сверкая очами,
Плотнику подал
Мудрейший совет,
Какого не слышали
Тысячу лет:
Доски строгать!
Строгай, не ленись.
Но только клади их
Строганным вниз.
Трудно поверить,
Но в бани турецкой
Моются люди
С тех пор по-турецки.
С железными шайками,
Как в облаках.
Сидят они в валенках
И в башмаках.
Генрих Сапгир перевел несколько десятков стихотворений Дриза. Их творческое содружество было продолжением личной дружбы. Далекие по возрасту (Генрих был на двадцать лет моложе Овсея), получившие различное воспитание (Овсей Дриз, выросший в местечке "Красное" на Подолии, знавший еврейские традиции и идиш с детства, Генрих, как уже сказано, вырос в Москве), они поддерживали друг друга и в плохие, и в хорошие времена. Стихи Дриза не издавались на родном языке долгое время, с 1934 года. Но в 1959 году вышел на русском языке его сборник "Веселый пекарь". В нем было много переводов Г.Сапгира, впрочем, как и в следующих сборниках Дриза "Вершина лета" (1961 г.), "Дерево приехало (1966 г.).
Что более всего объединяло этих двух разных людей? Любовь к детям, к их воображению; вера в реальность фантазии и, конечно же, юмор. Г.Сапгир называл О.Дриза "главным пионером страны", потому что день рождения Овсея - 19 мая - совпадал с днем рождения пионерской организации им. В.И.Ленина. Все это так, но более всего их роднило уважение к Талмуду.
Ах, как красиво рождаются листья!
Словно кулачки новорожденного,
Еще сжатые,
Еще замкнутые,
Но уже в небо нацелены:
Все мое!
Ах, как красиво умирают листья!
Словно раскрытые восковые ладони
Кто уходит в мир иной:
Глядите,
Мы ничего не взяли с собой,
Стихотворение это свидетельствует, что и Овсей Дриз и Генрих Сапгир знали Талмуд. Сказано в нем: "Человек приходит в мир со сжатыми ладонями, и как бы говорит: весь мир мой, а уходит из него с открытыми ладонями, и как бы говорит: смотрите, я ничего не беру с собой".
Думаю, что вершиной горы, имя которой "Сапгир-Дриз" стало стихотворение "Фиолетовый день".
О похоронах Михоэлса написано множество воспоминаний, стихов. Незабываемые строки Переца Маркиша из его поэмы "Михоэлсу - неугасимый светильник" и сегодня, спустя более полстолетия после похорон актера, не могут оставить равнодушными. И даже на фоне этой величественной поэмы "Фиолетовый день" Дриза в переводе Г.Сапгира остается симфонией памяти и скорби, вошедшей в вечность.
День был фиолетовый
Облачное небо - рыбья чешуя
Где-то шумели трамваи, машины,
А здесь на Малой Бронной,
Стояла тишина
И процессией странной
Желто - красно - зеленой
В тишине шли шуты.
Было хмуро и сыро
Шуты несли на своих плечах
Шли осторожно,
Как на краю пропасти,
В своей торжественной нелепости
Великолепные шуты
Молчанием его оплакивали
Лишь позвякивали бубенчики,
Нашитые на шутовские колпаки:
Дзинь - дзинь, дзинь – дзинь.
День был фиолетовый.
Плыло небо, как большая рыба.
Не рыдали трубы.
И не взвизгивали флейты.
Лишь бубенчики плакали,
Звякали: дзинь - дзинь,
дзинь – дзинь.
День был как ночь.
Исказила мука маску комика.
Глядите, там на крыше домика
Появился седой скрипач.
И взвилось синее пламя волос!
И запела скрипка -
Золотая рыбка!
Плачь, рыбка, плачь.
Над лицом короля - тайной тайн:
Этот старый скрипач.
Был великий Эйнштейн.
Но шуты не ведали этого.
А день был фиолетовый,
Было сыро.
"Войдя в "странную страну Сапгира", вскоре чувствуешь себя естественно, как в реальности. Сам мир подсунул ему лекало для изгиба собственной идеи устройства мира.
Но истина сверкает в этой поэзии не только от столкновений несоединимых понятий и сдвигов смысла, но и от самого построения стиха. Сапгир мастеровит во всех областях поэтического формотворчества", - так сказал о нем один из самых выдающихся писателей современности Андрей Битов.
Одна из лучших его книг "Летящий и спящий" вышла в 1997 году. Читая эту книгу, я не раз вспоминал картины раннего Шагала. Что-то роднит этих двух художников (собственно, в названии книги "Летящий:" уже есть нечто шагаловское, витебское). Думаю, скорее всего, этих двух художников объединяет желание доставить своими творениями радость самим себе, радость, переполняющую собственное сердце. Они поступали, как советовал Баал Шем Тов: "Кто живет в радости, выполняет волю Создателя". Полагаю, что и Шагал и Сапгир, созидая свои творения, меньше всего думали о почитателях, поклонниках. Хотя понимали, что они есть и уж, конечно, будут потом. Созданные ими фантазии будут жить всегда. Сказал Эйнштейн: "Тому, кто творит, плоды собственной фантазии кажутся настолько необходимыми и естественными, что он сам их считает не образами мышления, но заданными реальностями, и хочет, чтобы все так считали".
Вот один из очень характерных коротких рассказов Г.Сапгира:
ПРИНЦЕССА.
Странное дело, эта девочка помнила себя принцессой.
Когда я была принцессой - говорила она.
А что ты ела тогда? - спрашиваю.
Фрикасе и бланманже.
Что такое, и не знаю. Видно, не принцем был в прошлой жизни.
просьба
tata
25.09.2006 04:32:50
Очень хочу найти книгу "Флюм-пам-пам". Не помню точно автора. В 1990-х гг. была в продаже в книжных киосках. Всеми моими знакомыми оказалась утрачена. Книга чудесная! Мне кажется, что автор Г.Сапгир.
Чтобы пользоваться предварительным просмотром презентаций создайте себе аккаунт (учетную запись) Google и войдите в него: https://accounts.google.com
Генрих Сапгир Подготовила Мезина Ю.Н.
Биография: Генрих Вениаминович Сапгир (1928-1999) - российский поэт, прозаик. Родился в Бийске Алтайского края в семье московского инженера, бывшего на Алтае в командировке и вскоре возвратившегося с семьей в Москву. С 1944 участник литературной студии поэта и художника Евгения Кропивницкого при одном из московских домов пионеров (Ленинградского района).
С конца 1950-х годов вокруг Кропивницкого и его ученика художника Оскара Рабина сформировался тесный круг эстетически близких поэтов и художников, получивший впоследствии название «лианозовской школы» (неподалёку от подмосковной станции Лианозово жил Рабин). В советские годы Сапгир много публиковался как детский писатель (ему принадлежат сценарии классических мультфильмов «Паровозик из Ромашково» и другие, слова песни «Зелёная карета» (перевод с идиша, стихи Овсея Дриза) и другие). В 1979 году участвовал в неподцензурном альманахе «Метрополь» Первая публикация «взрослых» стихов Сапгира за границей - в 1968 году, в СССР - только в 1989 году, в Перестройку. Выступал также как переводчик (прежде всего, выдающегося еврейского поэта Овсея Дриза, немецкой конкретной поэзии американского поэта Джима Кэйтса). Составитель поэтического раздела антологии «Самиздат века» (1998), на основе которого создан Интернет-проект «Неофициальная поэзия» В годы перестройки стал членом Союза Писателей Москвы (с 1988) года, хотя к идее Союза Писателей относился отрицательно. Был членом Пен-клуба с 1995 года; перед самой смертью вступил в группу ДООС(в 1999 году).
Сапгир был одним из тех, кто вернул в стихи для малышей поэзию. В 1960-е годы в Москве было издательство, выпускавшее книжки для самых маленьких. Оно так и называлось – «Малыш». В этом издательстве был главный редактор – Юрий Павлович Тимофеев. Он-то и попросил как-то раз поэта Генриха Сапгира: «А напиши-ка ты для нас стихи!» - О чем? – спросил Сапгир. - О чем угодно. Ну, например, о том, что на дворе апрель. - А если апрель, то можно я напишу про котов? - Хорошо, - сказал дядя Юра. И получились такие стихи Мяу! Наконец тепло. Весна. В апреле кошкам не до сна. Не понимаю, как в апреле Ребята могут спать в постели. Гуляли бы себе по крышам Под месяцем большим и рыжим
И после этого детские стихи посыпались у Сапгира, как яблоки с яблони. Широкую известность обрели герои стихотворных сказок поэта – Лошарик, Людоед и Принцесса, смеянцы из страны Хохотании, паровозик из Ромашкова. В 1960 году в издательстве "Детский мир" вышел первый сборник произведений Г.Сапгира для детей, под названием "Первое знакомство". Всех этих героев отличает принципиальная выдуманность: их существование полностью зависит от игры воображения.
Детские стихи Генрих Сапгир писал так, чтобы было интересно самому, чтобы понравилось взрослым, чтобы обрадовались дети. Это доказывает, что написанные им стихи работают 365 дней в году. Каждый день. И даже вечером, и даже ночью…
Издания Г. Сапгир. Сказка звёздной карты. Изд. «Детский мир», 1962 г., рис. А.Порет Г. Сапгир, Физкультура и спорт, 1970 Г. Сапгир, Библиотека новой русской поэзии, 1993 Г.Сапгир. Смеянцы. - М,: ИД ПИК, 1995. - 158 с. Г.Сапгир. Лето с ангелами. -М., НЛО, 2000. - 445с. Г.Сапгир. Лошарик. - М,: Самовар, 2000. - 48с. Г.Сапгир. Летящий и спящий.- М.: НЛО, 1997. - 352 с. Г.Сапгир. Собрание сочинений. Тт.1,2. - Третья волна, 1999. - 320 с. + 320с. Г.Сапгир. Книга азбук, считалок, загадок и стихов. - Планета детства, М., Астрель, 2002. - 232 с. Г.Сапгир Леса-чудеса. Спб.,издательствоРечь 2013.- 32с.ISBN: 978-5-9268-1475-7 художник В.Пивоваров Г.Сапгир Складень. - М.: Время, 2008.- 926 с.
Автор текстов песен 1970 - «Приключения желтого чемоданчика» 1973 - «Чудо» (в к/а Веселая карусель № 5) (анимационный) 1975 - «В гостях у гномов» (мультфильм) 1976 - «Голубой слоненок» (мультфильм) 1978 - «Дед Мороз и Серый Волк» (мультфильм) 1979 - «Золушка» (мультфильм) 1979 - «Принцесса и людоед» (в к/а Веселая карусель № 9) (анимационный) 1980 - «Шарик-фонарик» (мультфильм) 1981 - «Раз - горох, два - горох» (мультфильм) 1989 - «Смех и горе у Бела моря» (мультфильм)
Эта книга ставит своей целью разбудить в ребёнке интерес к физкультуре и спортивным играм. Весёлые стихи, забавные сказки, рассказы, загадки и считалки придают книге игровую, увлекательную форму. Вместе с тем она имеет серьёзное методическое значение. Родители узнают из неё, как правильно построить день ребёнка, как постепенно закалить его и приобщить к спорту, доступному его возрасту. Софья Прокофьева, Генрих Сапгир: Румяные щеки "Физкультура и спорт", 1987 г.
Детские стихи Сапгира – легкие, хорошо рифмованные произведения о животных, семье, школе. Игровые ситуации в детских стихотворениях Сапгира не только служит развлечению детей, но и выполняет этапную роль в их развитии. Так, дошкольники, осваивающие навыки письма печатными буквами, пишут некоторые буквы в зеркальном отражении - это типичная ошибка, поэтому такая запись текста не составляет проблемы для детского восприятия. Игра Сапгира с читателем может претворяться в серьезный стилистический прием в других текстах, ориентированных на тех, для кого игра остается основой мышления на всю жизнь и становится уже не развлечением, а способом познания.
Так же после прочтения книги, можно показать детям мультфильм и проанализировать, увиденное с представлениями детей, что так же способствует развитию творческого воображения и мышления детей Книги Г. Сапгира рекомендованы для чтения детям дошкольного и младшего школьного возраста. Их можно использовать при работе по: Развитию фантазии и творческого мышления детей; Формированию благоприятного микроклимата в группе и налаживанию дружеских отношений между детьми. Так же следует отметить, что стихи Г.Сапгира можно не только читать, но и многие из них нам известны как песни, поэтому можно их использовать и для развития музкальности детей. СМЕЯНЦЫ - Сапгир.
В своем "Новом букваре" Сапгир отстаивает традиционную методику послогового обучения чтению. Он составил столбцы слов, подобрав их так, что буквы и звуки в словах перекликаются по вертикали, горизонтали и диагонали, создавая графические и звукосмысловые соответствия, складываясь в те или иные фразы. В сущности, эти столбцы - игра, начальные упражнения в стихотворстве: ША-РЫ МЫ-ЛА МА-МЫ МЫ УМ ЛУ-НА МА-ЛА УМ-НА УШ-ЛА НА-ША МА-МА МА-ША ШУ-РА РА-МА У-РА
Стихия поэта Сапгира - тайны, речи, метаморфозы слов. Синтез графики и музыки слов порождает поэзию метафор, уводящих читателя в глубинные лабиринты Слова. Например, стихотворение "Игра", как и многие другие произведения из "Нового Букваря", построено на игре букв, звуков, слов и явлений: Музыкант играл на трубе. Труба была похожа на улитку. Улитка была похожа на домик. Домик был похож на чашку, опрокинутую. Чашка была похожа на чайник. Чайник был похож на Ивана Ивановича. Иван Иванович был музыкант и играл на трубе. Многие его стихотворения для детей - своеобразные упражнения по развитию речи: Что за ЛИ? Что за МОН? В звуках нету смысла. Но едва шепнут: ЛИ-МОН - Сразу станет кисло.
Он - автор более двадцати пьес для детей; многие из них поставлены в театрах нашей страны и за рубежом. Совместно с С. Прокофьевой он написал пьесы "Кот в сапогах" и "Василиса Прекрасная", долгое время державшиеся в репертуаре тюзов.
Спасибо за внимание!
ГЕНРИХ ВЕНИАМИНОВИЧ САПГИР
Даты жизни
: 20 ноября 1928 - 7 октября 1999
Место рождения
: город Бийск, Алтайский край
Советский, российский писатель и поэт, сценарист, переводчик
Известные произведения
: «Приключения Кубарика и Томатика, или Веселая математика», «Принцесса и людоед», «Чуридило»
Генрих Сапгир. Стихи для детей принесли этому автору наибольшую известность.
Родился 20 ноября 1928 года в еврейской семье в Бийске Алтайского края, сын московского инженера, бывшего на Алтае в командировке и вскоре возвратившегося с семьёй в Москву.
С 1944 года участник литературной студии поэта и художника Евгения Кропивницкого при Доме пионеров Ленинградского района Москвы. С конца 1950-х годов вокруг Кропивницкого и его ученика художника Оскара Рабина сформировался тесный круг эстетически близких поэтов и художников, получивший впоследствии название «лианозовской школы» (неподалёку от подмосковной станции Лианозово жил Рабин).
В советские годы Сапгир много публиковался как детский писатель (ему принадлежат сценарии мультфильмов «Паровозик из Ромашкова» «Лошарик», «Мой зеленый крокодил», «Лягушонок ищет папу» и другие, слова песни «Зелёная карета» (перевод с идиша, стихи Овсея Дриза) и другие).
В 1979 году участвовал в альманахе «Метрополь». Первая публикация «взрослых» стихов Сапгира за границей - в 1965 году, в СССР - только в 1989 году. Выступал также как переводчик. Составитель поэтического раздела антологии «Самиздат века» (1998), на основе которого создан Интернет-проект «Неофициальная поэзия».
Умер от сердечного приступа в московском троллейбусе по дороге на презентацию антологии «Поэзия безмолвия», где он должен был выступать. («Рейс троллейбуса - на небо», - строка в тексте Генриха Сапгира «Странная граница», 1999).
ГЕНРИХ ВЕНИАМИНОВИЧ САПГИР
Почти все буквари и азбуки строятся по принципу: на что похожа та или иная буква. «Букварь» Генриха Сапгира - не исключение.
Вот - про букву Б:
Веселый толстый клоун
играет на трубе.
На этого пузатого
похожа буква Б.
А вот про букву Ю:
Вся согнулась буква Ю,
держит палочку своЮ,
вот и выглядит такоЮ
старой бабушкой с клюкоЮ.
«Букварь», как и разнообразные азбуки Сапгира - книги совершенно замечательные. В них есть всё, что в школьном букваре: стихи, загадки, пословицы. Но ещё есть изумительные словесные игры и рассказы, которые позволяют читателям сделать важные открытия.
«Я видел, как мальчик отрывал мухе крылья. Я сам когда-то оторвал ножки у паука. А потом распевал: «Коси-коси, ножка!» Прошло много лет. Теперь мне стыдно. И делал я жестокое дело. И песенка моя была без смысла.
Когда на экране телевизора я вижу картины войны и слышу походные марши, я думаю: «И дело их жестокое. И песни их безо всякого смысла».
Фантастический мир Сапгира впускает в себя только тех, кто умеет видеть чудеса в окружающих предметах. Часто поэт озадачивает вопросом:
Утром в комнату мою
Бабочка влетела.
Села на краю стола,
Крылышками покачала,
Усиками повела
И вспорхнула, улетела...
Что сказать она хотела?
А иногда озадачивает ответом:
Пришельцы были на Земле.
Тарелка села на столе.
Пришельцы с виду как салат,
Вот их и съели, говорят.
Он всегда находит новое применение словам, раскрывая их, чтобы мы почувствовали, что скрывает их оболочка, и почему они так действуют порой на людей:
Что за ЛИ?
Что за МОН?
В звуках нету смысла.
Но едва шепнут:
«ЛИ-МОН»
Сразу станет кисло.
Детская литература стала для Сапгира сказочным островом, на который его сослала взрослая литература и недоброжелательная советская действительность. Сам он говорил, что ни за что бы не догадался писать для детей, если бы не необходимость зарабатывать на хлеб. Сапгир принадлежал к знаменитой «лианозовской» группе литераторов, которая состояла из ярких личностей, бунтарей против серости, новаторов, блестящих стилистов. На родине его долго не печатали, после того, как первая публикация стихов состоялась за границей, исключили из Союза писателей. Во взрослую литературу он вернулся только в конце 80-х.
Зато детская литература - его прекрасная эмиграция - стала богаче на целую страницу своей истории, настолько велика в ней роль Сапгира. Он оставил большое наследство. Главное в нем - стихи, которые Сапгир начал писать в детстве (одно из них было даже напечатано в «Пионерской правде»). В 1960 году появилась его первая детская книжка – «Первое знакомство». Затем вышли несколько сборников, стихи из которых стали классикой: «Смеянцы» («В стране Хохотании жили смеянцы. Любили смеянцы веселье и танцы...»), «Людоед и Принцесса» («Принцесса была прекрасная, погода была ужасная...»).
Сапгир - замечательный переводчик стихов Овсея Дриза, А.А.Милна. Переводы стихов Милна «Мы с Вини-Пухом» добавляют новые краски в наше восприятие забавного медвежонка и его друга Кристофера Робина. В соавторстве с еще одним «известным неизвестным», прекрасным писателем Геннадием Цыферовым, Сапгир написал сценарии для мультфильмов «Лошарик», «Паровозик из Ромашкова», «Мой зеленый крокодил», «Лягушонок ищет папу». А еще он писал пьесы, которые много лет идут в детских театрах нашей страны и за рубежом.
Из книги судеб. Родился 20 ноября 1928 года в Бийске Алтайского края, сын московского инженера, бывшего на Алтае в командировке и вскоре возвратившегося с семьёй в Москву.
С 1944-го - участник литературной студии поэта и художника Евгения Кропивницкого при одном из московских домов пионеров. С конца 50-х вокруг Кропивницкого и его ученика художника Оскара Рабина сформировался тесный круг эстетически близких поэтов и художников, получивший впоследствии название «лианозовской школы» (неподалёку от подмосковной станции Лианозово жил Рабин).
В советские годы Генрих Вениаминович много работал для детей: ему принадлежат сценарии классических мультфильмов «Лошарик», «Паровозик из Ромашкова», «Про Фому и про Ерёму», «Синеглазка», «Как ослик грустью заболел» и множества других; что называется, на слуху песня на его слова - «Зелёная карета» (перевод с идиш, стихи Овсея Дриза), а также песенки из мульфильмов «Приключения жёлтого чемоданчика», «В гостях у гномов», «Голубой слонёнок», «Дед Мороз и Серый Волк», «Золушка», «Принцесса и людоед» и целого ряда других.
В 1979 году Генрих Сапгир участвовал в альманахе «Метрополь». Первые публикации «взрослых» стихов Сапгира: за границей - в 1968-м, в СССР - в 1989-м. Выступал также как переводчик (прежде всего, выдающегося еврейского поэта Овсея Дриза, немецкой конкретной поэзии и американского поэта Джима Кэйтса).
Составитель поэтического раздела антологии «Самиздат века» (1998), на основе которого создан Интернет-проект «Неофициальная поэзия».
Лауреат Пушкинской премии Российской Федерации, премий журналов «Знамя» (1993) и «Стрелец» (1995, 1996), премии «За особые заслуги» Тургеневского фестиваля малой прозы (1998).
В годы перестройки стал членом Союза Писателей Москвы (с 1988-го), хотя к идее Союза Писателей относился отрицательно. Был членом ПЕН-клуба с 1995-го; перед самой смертью вступил в группу ДООС (в 1999-м).
Умер 7 октября 1999 года от сердечного приступа в московском троллейбусе по дороге на презентацию антологии «Поэзия безмолвия», где он должен был выступать.
Как пишут литературоведы, Генрих Вениаминович удачно сочетал юмор и иронию, пародию и сатиру, бытовые эпизоды анекдотического характера и фантасмагорию в таких своих книгах, как «Стихи» (1987), «Московские мифы» (1989), «Черновики Пушкина» (1992), «Избранное»...
Время - несомненно лучший судья, определяющий прочность того или иного произведения искусства, литературы. Я невольно подумал об этом вновь, раскрыв выпущенную в России более года назад и добравшуюся до меня совсем недавно книгу стихов Генриха Сапгира «Складень» 1 . Поэзия его - для детей и взрослых, - межвозрастная граница между которыми представляла собой всегда размытое пространство, была в равной мере насыщенна элементами игры, света, доброты... Московский авангард (конца 50-х - начала 60-х годов), одним из лидеров которого он оказался, условно обозначался как «барачная поэзия»...
Важен, впрочем, не термин, а суть его: в Слове или группах Слов Генрих Сапгир искал и находил некие новые рессурсы, энергия его творчества уводила читателя в такие зоны восприятия мира, где, казалось бы, известные вещи, понятия и представления менялись, варьировались, обнажались по-новому, а попытки определить это, указать литературные координаты и происхождение его творчества уходили в бездны, где лишь на поверхности находились имена Кропивницкого или Холина, а гораздо глубже - Хармса, Хлебникова... Сапгир, впрочем, всегда выламывался из каких-то схем, которые ему подбирали критики и литературоведы, как-то незаметно смешивал все карты, оставляя своих интерпретаторов с носом.
Чтение его стихов - удовольствие. Однако определить, в чём именно, я, положа руку на сердце, сказать не возьмусь. Как, в самом деле, определить - чем нам может нравиться то или иное облако, дерево, птица, яблоко?.. Тем более - мелькнувшая тень, звук капель дождя, хруст снега...
Поэзия Сапгира соткана из постоянной игры персонажей и вещей, их теней, ощущений, которые они вызывали, представлений о том, с чем ассоциировались. Не вообще, не у кого-то, а - у него. В «Складне», томе объёмом более чем в 900 страниц, сложенном из сборников со стихами от 1958-го до конца девяностых, то есть фактически до тех, что он написал незадолго до смерти, всё это просматривается ясно, очевидно, и если я не цитирую сейчас ничего, то - умышленно, ибо для иллюстрации того, о чём идет речь, мне пришлось бы цитировать очень много. Учитывая же, что тексты Сапгира не являют собой в наше интернетное время особого труда в нахождении, то есть остаются потенциально доступны для желающих (книги, вышедшие из-под типографского станка всё же - иное дело!), я оставляю возможность поиска на личное усмотрение каждого. Однако и для тех, кто знаком с поэтическим творчеством этого мастера немного, и для тех, кто знает его довольно хорошо, надо будет сделать исключение. Это касается стихотворения, которое он почему-то не включил ни в одну из известных своих книг и которое, очень подозреваю, осталось по сей день неопубликованным...
в младенце сидело
зло
оно сжимало
пухлые нежные кулачки
топотало
розовыми ножками
(все в перевязочках)
рот -
шире лица:
дай!
земля намазана небом
толстый пирог -
за горизонт
ешь - не хочу...
но когда оставались
последние крохи
старик взвыл:
Боже мой! Боже!
меня сожрало
зло
Напечатанное на пишущей машинке на отдельном листке со словами: «На память Лене», оно хранится у давно живущей во Франции его дочери от первого брака, журналистки Международного французского радио Елены Генриховны Сапгир (для меня, по дружбе, - Лены) - не путать c её однофамилицей, сотрудничающей с газетой «Русская мысль»...
Получив любезное разрешение на публикацию «Зла», я узнал от Лены довольно любопытную историю этого текста. Отец, рассказала она, подчас проявлял особую щедрость, - услышав от кого-либо из знакомых или друзей тёплый отзыв на то или иное своё стихотворение, мог сделать широкий жест: «Ну, я тебе его посвящаю!».
Однако, когда она попросила очень понравившееся «Зло» посвятить ей, отец неожиданно проявил несвойственную ему сдержанность, явное нежелание... Почему? Прямо об этом он не высказывался, но, как предполагает Елена, возможно, самой идее «подарить зло» ему мешал некий психологический, подсознательно-мистический барьер. Тем не менее, подарок этот он всё же сделал. Нет, не вручив страничку со «Злом» прямо в руки побывавшей у него в гостях дочери, но, ничего не сказав, вложив в журнал со своей новой публикацией, который она взяла с собой, улетая из Москвы в Париж. Дата рядом с подписью свидетельствует - это было 14 августа 1995 года.
Во время пожара, случившегося у Лены в январе 2005-го года, который, среди многого, унёс часть вещей, связанных с памятью об отце (погибла тогда в огне и его пишущая машинка), а вот - не посвящённое, но подаренное ! - «Зло» уцелело. Метафора в данном случае, конечно, без горечи.
Впервые Францию Генрих Сапгир смог увидеть осенью 1987 года. Встречи с близкими, с друзьями были исключительно тёплыми, радостными. Имевший большую мастерскую в Париже художник Вильям Бруй организовал там авторский вечер поэта 27 ноября. Стихи же, которые Сапгир приготовил для чтения, друзья решили выпустить отдельной книжечкой. Замысел был двойной: запечатлеть памятное событие и, за счёт продажи сборника, поддержать автора финансово. Тетрадку объёмом в 42 страницы назвали предельно скромно: «Стихи 87». Типографская работа была выполнена в издательстве «Синтаксис» Марии Розановой (Синявской). Однако подарок снабдили шуткой: вместо «Синтаксиса» в выходных данных сборника указали несуществующее издательство «Афоня». «Афоней» реально была Елена Афанасьева, известная в творческих кругах русских парижан высокопрофессиональная наборщица, работавшая в то время у Розановой. Рисунок для обложки «Стихов 87» выполнил русский парижанин, график Виталий Стацинский.
Говоря о Елене Афанасьевой, следует отметить: она взялась за «Стихи 87» не просто «за компанию», но оказалась инициатором акции - Генриха Сапгира знала давно, была с ним дружна с 1968 года!..
Издательство «Афоня», между тем, оказалось указано и в другом сборнике поэта: «ЛИЦА СОЦА», вышедшем в Париже в 1990 году. Издателем этой небольшой книжки (которую, естественно, набрала Е. Афанасьева, а оформил Алексей Хвостенко) значится также Ассоциация русских художников и издателей. Никаких других книг в Париже под маркой Издательство «Афоня», кроме этих двух, сапгировских, не было. Тем не менее, поскольку де-факто оно оказалось указано (а по русской пословице: написанное пером - не вырубить топором ), мне думается, что при составлении справочников по истории печати русской эмиграции во Франции забывать о нём, даже при мифическом его статусе, не нужно. У библиофилов, по меньшей мере, будет одним вопросом меньше.
Какие тиражи имели «Стихи 87» и «ЛИЦА СОЦА»? Согласно Елене Афанасьевой - каждая отпечатана в количестве, не превышающем 100 экземляров.
1. Г. Сапгир, «Складень», изд. Время, М., 2008 г.
Первая публикация: «Литературный европеец», 148, Франкфурт-на-Майне, 2010.
Материал для «45-й параллели» предоставлен автором эссе.
Иллюстрации:
портрет поэта работы Дмитрия Савицкого;
Генрих Сапгир на даче у художника Вильяма Бруя
во время своего первого приезда во Францию в 1987 году
(снимок из личного архива Е. Сапгир);
оригинал стихотворения «Зло»;
обложки некоторых книг для детей.
Genrih Sapgip
Карьера: Поэт
Рождение: Россия» Алтайский край» Бийск, 20.11.1928 - 7.10
Генрих Сапгир - советский и российский поэт, прозаик, сценарист, поэт-песенник. Родился 20 ноября 1928 года в городе Бийск.
Генрих Вениаминович не отличался богатырским здоровьем. Давно шалило сердце. Он перенес инфаркт в начале 90-х, врачи, друзья не раз предупреждали его: "Пора порассудить о себе, возлюбить себя". Но он воспринимал все это как шутку. Думал - не о нем речь, к нему это не имеет отношения, но:
Когда был солдатом, завсегда есть хотелось - это мне. Остальное, думал, что не со мной, - и как ранили, и как в госпитале скончался, в бинтах и крови.
Генрих Сапгир родился в Бийске, на Алтае. Этот факт не менее оригинален, чем его творчество. Он не раз шутя говорил: "Есть евреи бухарские, сибирские, а вот алтайский - я, очевидно, один". Случилось так, что в 1928 году родители Сапгира, до этого жившие в знаменитом Витебске, оказались в длительной командировке в Бийске. Там, в этом центре Алтая, и родился Генрих. Вскоре, потом появления на свет маленького Генриха, мамаша совместно с ним уехала в Москву, и вся остальная бытие его прошла - с отъездами, выездами - в этом городе. Но и в Витебске и в Москве родители Генриха разговаривали на идиш, и язык тот самый вечно оставался в его памяти: еврейские словечки, обороты, поговорки часто перемежались в его речи с русскими.
Впервые шумок около имени Сапгира возник, когда появился прославленный писательский альманах "Метрополь" (1979г.). В нем, наряду со стихами Е.Евтушенко, А.Вознесенского, были опубликованы вирши Г.Сапгира и Е.Рейна. Тогда и ему и Рейну это "сошло с рук" - на фоне знаменитостей их имена не были удостоены внимания. Но, совместно с тем, сборник "Метрополь" ознаменовал собой первую публикацию "взрослых" стихов Сапгира в СССР.
Первая книжка детских стихов Г.Сапгира вышла в СССР в 1960 году, вторая - уже солидная, "Избранное", вышла в 1993 году в Москве. Книга эта стала свидетельством тому, что в русскую литературу вошел мастер. Кто он? Поэт? Прозаик? Экспериментатор, пишущий для подготовленного читателя? Ясно было одно - в русскую словесность имя Генриха Сапгира ворвалось прочно и на долгое время.
Мое знакомство с Генрихом Вениаминовичем состоялось по телефону, осенью 1991 года он позвонил мне. Запомнился его звук, акцент - в особенности. Мне он показался немного местечково-еврейским. Но это - по телефону. В жизни и звук, и акцент были вовсе другими. Почему позвонил мне домой? Был рад, что в своей книге я упомянул имя любимого им поэта и друга Овсея Овсеевича Дриза. В ту пору я не только не знал его лично, а и с его творчеством, помимо переводов из Овсея Дриза, знаком не был.
В последние годы мы встречались зачастую, подолгу беседовали. Вспоминается саммит в конце декабря 1995 года на юбилее Евгения Борисовича Рейна. Генрих Вениаминович прочел вирши. Я сию минуту понял, что вирши эти имеют какое-то касательство к юбиляру, хотя вообще-то, как к большинству истинных поэтов. Полностью Сапгир опубликовал их в своей книге "Летящий и спящий", посвятив их Евгению Рейну и озаглавив "Без названья".
Убегая от ревнивой депрессии
и тоскуя как Фауст по молодости
целыми днями валялся - вялился на пляже
усох до черноты
стихотворец - вобла воображения
и все-таки она тебя настигла
по-женски загнала в угол
бросила в подушку -
и ты увидел себя со спины
в перевернутый бинокль:
не воображай, что ты вовсе один
слышишь хруст и шорох -
за тобой ступает на гальку
целая ватага живых и умерших
входят в глаза и в уши
как в свой дом
пожалуй полетят с тобой в Париж
и в Америку - в иллюминаторе
милая группа в облаках - все те же -
то зеленым то красным -
на мигающем крыле "боинга"
Генрих Сапгир - потрясающий рассказчик. Пожалуй, из людей, с которыми я встречался, только Евгений Рейн мог бы "потягаться" с ним в этом мастерстве. Однажды Генрих в такси забыл папку с чужими рукописями, которые ему дали прочесть. Поднявшись домой и позвонив в ворота, он вспомнил о забытом и тут же помчался вниз в надежде возвратить бумаги. Разумеется, того такси уже не было, но он сел в другое и догнал рукописи "вблизи от своего дома, у метро Новослободская. Благо была пробка". Не рассчитавшись с "новым" водителем, он щедро отблагодарил первого таксиста, а придя домой, вспомнил, что огорчил своего спасителя. К счастью, он запомнил номер машины. Нужного ему человека пришлось разыскивать посредством таксопарк, чтобы с ним рассчитаться. Так и сделал.
В одной из наших бесед Генрих сказал: "Задавай мне какие хочешь вопросы. Ответы на любые свои вопросы ты найдешь в моих книгах. Последнюю свою книгу я тебе, кажется, подарил. А в текущий момент давай поднимем ещё одну койсю (рюмку - евр.)".
Если бы Сапгир перевел только "Холемских мудрецов" Дриза, сделав их частью русской литературы, то уже одного этого было бы довольно, чтобы отнести его к писателям русско-еврейским. Но он написал ещё замечательные вирши на библейские сюжеты, в частности "Псалмы Давида" и "Три урока иврита".
чего ты волнуешься
какое это имеет роль!
А что такое? В чем занятие?
разрешено?
воняет здесь
это истина?
истина что ты:
ещё какая истина!
будь спокоен
положись на меня
брось это
я все ещё жду
неприятность
родственники скорее всего
тяжело сказать
сделай мне одолжение
сиди безмятежно не лезь
пошел к черту!
привет прощайте
береги себя
нигмар хаиньян
Прав был литературовед Андрей Ранчин, написав о творчестве Сапгира: "Вероятно, основное качество поэтического дара Генриха Сапгира - независимость от любых канонов и рамок. Сапгир зачастую пишет так, чисто до него не было ни одного поэта, ни одного стихотворного текста. Он остается самим собой в "подражаниях" поэтам разных эпох".
"Стихи Овсея Дриза, из длинного цикла "Хеломские мудрецы", мне довелось услыхать в исполнении переводчика на последнем, кажется, прижизненном вечере поэта. Овсей читал свои стихи: напевал на языке оригинала. Впечатление и в настоящее время, четверть века через, осталось огромное: Дриза переводил не единственный Сапгир, но перечитывать сегодня разрешается и должно только эти переводы - шедевры, достойные Шолом Алейхема," - это написано в "Антологии важный поэзии в русских переводах ХХ века". Вот отрывки из блистательного "хеломского" поэтического дуэта Сапгир-Дриз:
Трудно уверовать,
Не спорю я с вами,
Но в городе Хеломе,
Не было бани.
От самых бедных
До самых богатых
Все мылись в корытах,
Тазах и ушатах.
Пока не дошла
До Хелома весть,
Что за морем
Бани турецкие есть.
Турецкие бани
Из чистого мрамора:
Хочешь помыться,
Езжай себе за море.
И как-то пришли
К мудрецам горожане:
Пора нам построить
Турецкие бани,
Турецкие бани
Из чистого мрамора,
Чтобы не ездить
Трудно поверить
Не спорю я с вами,
Но что ни на есть мудрейший,
Сверкая очами,
Плотнику подал
Мудрейший совет,
Какого не слышали
Тысячу лет:
Доски строгать!
Строгай, не ленись.
Но только клади их
Строганным вниз.
Трудно уверовать,
Но в бани турецкой
Моются люди
С тех пор по-турецки.
С железными шайками,
Как в облаках.
Сидят они в валенках
И в башмаках.
Генрих Сапгир перевел немного десятков стихотворений Дриза. Их творческое содружество было продолжением личной дружбы. Далекие по возрасту (Генрих был на двадцать лет моложе Овсея), получившие различное воспитание (Овсей Дриз, выросший в местечке "Красное" на Подолии, знавший еврейские традиции и идиш с детства, Генрих, как уже сказано, вырос в Москве), они поддерживали дружбан друга и в плохие, и в хорошие времена. Стихи Дриза не издавались на родном языке долгое время, с 1934 года. Но в 1959 году вышел на русском языке его сборник "Веселый пекарь". В нем было непочатый край переводов Г.Сапгира, хотя вообще-то, как и в следующих сборниках Дриза "Вершина лета" (1961 г.), "Дерево приехало (1966 г.).
Что больше всего объединяло этих двух разных людей? Любовь к детям, к их воображению; вера в явь фантазии и, конечно же, прикол. Г.Сапгир называл О.Дриза "главным пионером страны", потому что что день рождения Овсея - 19 мая - совпадал с днем рождения пионерской организации им. В.И.Ленина. Все это так, но больше всего их роднило почтение к Талмуду.
Ах, как прекрасно рождаются листья!
Словно кулачки новорожденного,
Еще сжатые,
Еще замкнутые,
Но уже в небеса нацелены:
Все мое!
Ах, как прекрасно умирают листья!
Словно раскрытые восковые ладони
Кто уходит в мир иной:
Глядите,
Мы ничего не взяли с собой,
Стихотворение это свидетельствует, что и Овсей Дриз и Генрих Сапгир знали Талмуд. Сказано в нем: "Человек приходит в мир со сжатыми ладонями, и как бы говорит: весь мир мой, а уходит из него с открытыми ладонями, и как бы говорит: смотрите, я ничего не беру с собой".
Думаю, что вершиной горы, имя которой "Сапгир-Дриз" стало стихотворение "Фиолетовый день".
О похоронах Михоэлса написано море воспоминаний, стихов. Незабываемые строки Переца Маркиша из его поэмы "Михоэлсу - неугасимый светильник" и ныне, через больше полстолетия после этого похорон актера, не могут покинуть равнодушными. И более того на фоне этой величественной поэмы "Фиолетовый день" Дриза в переводе Г.Сапгира остается симфонией памяти и скорби, вошедшей в вечность.
День был фиолетовый
Облачное небеса - рыбья чешуя
Где-то шумели трамваи, машины,
А в этом месте на Малой Бронной,
Стояла тишина
И процессией странной
Желто - красно - зеленой
В тишине шли шуты.
Было хмуро и сыро
Шуты несли на своих плечах
Шли осмотрительно,
Как на краю пропасти,
В своей торжественной нелепости
Великолепные шуты
Молчанием его оплакивали
Лишь позвякивали бубенчики,
Нашитые на шутовские колпаки:
Дзинь - дзинь, дзинь дзинь.
День был фиолетовый.
Плыло небосвод, как большая рыбешка.
Не рыдали трубы.
И не взвизгивали флейты.
Лишь бубенчики плакали,
Звякали: дзинь - дзинь,
дзинь дзинь.
День был как темное время суток.
Исказила мука маску комика.
Глядите, там на крыше домика
Появился убеленный сединами скрипач.
И взвилось синее полымя волос!
И запела скрипка -
Золотая рыбка!
Плачь, рыбка, плачь.
Над лицом короля - тайной тайн:
Этот древний скрипач.
Был немалый Эйнштейн.
Но шуты не ведали этого.
А день был фиолетовый,
Было сыро.
"Войдя в "странную страну Сапгира", вскоре чувствуешь себя конечно, как в действительности. Сам мир подсунул ему лекало для изгиба собственной идеи устройства мира.
Но правда сверкает в этой поэзии не только от столкновений несоединимых понятий и сдвигов смысла, но и от самого построения стиха. Сапгир мастеровит во всех областях поэтического формотворчества", - так сказал о нем единственный из самых выдающихся писателей современности Андрей Битов.
Одна из лучших его книг "Летящий и спящий" вышла в 1997 году. Читая эту книгу, я не раз вспоминал картины раннего Шагала. Что-то роднит этих двух художников (собственно, в названии книги "Летящий:" уже есть нечто шагаловское, витебское). Думаю, скорее всего, этих двух художников объединяет стремление принести своими творениями отрада самим себе, отрада, переполняющую собственное сердце. Они поступали, как советовал Баал Шем Тов: "Кто живет в радости, выполняет волю Создателя". Полагаю, что и Шагал и Сапгир, созидая свои творения, меньше всего думали о почитателях, поклонниках. Хотя понимали, что они есть и уж, конечно, будут после этого. Созданные ими фантазии будут существовать постоянно. Сказал Эйнштейн: "Тому, кто творит, плоды собственной фантазии кажутся до того необходимыми и естественными, что он сам их считает не образами мышления, но заданными реальностями, и хочет, чтобы все так считали".
Вот единственный из крайне характерных коротких рассказов Г.Сапгира:
ПРИНЦЕССА.
Странное занятие, эта девчонка помнила себя принцессой.
Когда я была принцессой - говорила она.
А что ты ела тогда? - спрашиваю.
Фрикасе и бланманже.
Что такое, и не знаю. Видно, не принцем был в прошлой жизни.
Белль всегда был писателем большого масштаба, озабоченным судьбой как целого поколения немцев, так и отдельной личности, вынужденной жить в..
Лауреат Государственных премий СССР, писатель, публицист, драматург, общественный деятель, председатель Благотворительного фонда имени Артема..
Я среди историков искусства - формалист". Это название я принимаю как почетный титул, поскольку речь идет о том, что я всегда видел первую задачу..
